Welcome To EastView

Физик начала эпохи "Поднятой целины". 2 марта исполняется 90 лет со дня рождения Георгия Флерова, человека, открывшего спонтанное деление ядер урана

Даже стандартная академическая справка на этого человека не может до конца выдержать требования "жанра" - остаться бесстрастной. "Г.Н. Флеров родился 2 марта 1913 г. После окончания Ленинградского политехнического института работал в 1938-1941 гг. в Ленинградском физико-техническом институте, в 1940 г. - открытие спонтанного деления урана (Государственная премия 1946 г.). В 1941-1942 гг. - мл. лейтенант Советской армии. В 1942-1953 гг. - участие в работах по созданию ядерного оружия. Присуждены звание Героя Социалистического Труда и Государственная премия (1949 г.) В 1943 г. - кандидат физ. -мат. наук, в 1949 г. - доктор физ.-мат. наук, в 1953 г. избран членом-корреспондентом АН СССР.

С 1957 г. до конца жизни возглавлял Лабораторию ядерных реакций Объединенного института ядерных исследований (ОИЯИ) в Дубне, основав новое научное направление - физику тяжелых ионов. Основные работы посвящены синтезу новых химических элементов, исследованиям границ ядерной стабильности, новым типам радиоактивного распада.

Присуждены Ленинская премия (1967 г.) и Государственная премия (1975 г.), избран действительным членом АН СССР (1968 г.). Награжден многими орденами СССР и иностранных государств. В честь выдающихся научных заслуг имя Г.Н. Флерова присвоено Лаборатории ядерных реакций".

Коллеги по работе, сотрудники Лаборатории ядерных реакций, ЛЯРа, так и называли его - Г.Н., Георгий Николаевич Флеров... И сегодня, спустя почти 13 лет после его смерти, присутствие Г.Н. буквально физически ощущаешь в ЛЯРе. В коридорах лаборатории развешаны плакаты с его высказываниями...

"В молодости меня называли упрямым, а сейчас настойчивым".

Немногим ученым удается сделать действительно фундаментальные открытия. У Флерова это получилось: спустя почти 40 лет после открытия радиоактивности легендарными Беккерелем, Пьером и Марией Кюри был обнаружен новый тип распада ядер урана - спонтанное деление. Причем Флерову тогда было всего 26 лет, а его соавтор по этой работе Константин Петржак на "целых" 7 лет был старше...

"К сожалению, об этих людях всегда говорят в каких-то гигантских масштабах: вооружения, взрывы, бомба, - рассказывает ученик Флерова, нынешний директор по научной работе ЛЯРа, член-корреспондент РАН Юрий Оганесян. - На самом деле - это следствие. Но почему так произошло? Вот в чем феномен. Какой эпохи эти люди? Флеров - это человек эпохи конца "Тихого Дона", начала "Поднятой целины".

Сразу после школы Георгий Николаевич начинает работу чернорабочим на стройке, подручным электромонтера, смазчиком на паровозо-ремонтном заводе в Ростове-на-Дону. В 1932 г. переезжает в Ленинград и поступает на работу электриком-парометристом на завод "Красный путиловец". В 1933 г. Георгий Николаевич направляется на работу (заметьте, не поступает, а направляется для получения инженерной специальности) в Ленинградский индустриальный (ныне Политехнический) институт им. М.И. Калинина.

Ему предложили перейти в группу, которая была связана с Физтехом. Попав в среду Физтеха, Георгий Николаевич ощутил, что это и есть его alma mater. О школе Абрама Федоровича Иоффе и Физтехе 1930-х гг. написано много. В этом уникальном институте в то время трудились такие выдающиеся физики, как Курчатов, Капица, Алиханов, Семенов, Френкель, Фок, Арцимович, Обреимов и многие другие.

Дипломная работа студента Флерова (1938 г.) - "Исследование поглощения медленных нейтронов при помощи литиевого индикатора". Руководитель - доктор физ.-мат. наук Игорь Васильевич Курчатов. Естественно, по окончании института Георгий Николаевич распределяется в Физтех в группу Курчатова.

Именно в 1939 г. Курчатов предлагает Флерову и Петржаку заняться делением урана. Они не были первыми. Американец Либби пытался обнаружить нейтроны, испускаемые ураном при спонтанном делении. Эти опыты дали отрицательный результат, что определяло нижнюю границу периода полураспада величиной 1014 лет. В этом не было ничего удивительного, так как по расчетам классиков - Нильса Бора и Джона Уиллера - время жизни урана по отношению к спонтанному делению оценивалось в 1022 лет.

Никому не известно, чем руководствовался Курчатов, направляя своих питомцев на поиск спонтанного деления.

"В отличие от метода Либби наши герои решили измерять не сопутствующее делению излучение (нейтроны или гамма-лучи), а непосредственно осколки деления, - поясняет профессор Оганесян. - Однако каждый осколок нужно было обнаружить на фоне 10 миллионов альфа-частиц".

Полученные молодыми советскими физиками результаты были встречены достаточно скептически. Мало кто поверил в то, что уран испытывает спонтанное деление с вероятностью в 100 раз меньшей, чем экспериментальный предел Либби, но в миллион раз выше, чем предсказывал великий Бор. Были и такие выступления: "Понятно, молодые люди увлеклись, им кажется, что они сделали величайшее открытие. Они, может быть, еще не знают, что есть космические лучи, которые могут вызвать деление урана, а его в камере много. Но куда смотрит Курчатов?"

Флеров и Петржак решают проверить устойчивость результата к убийственной гипотезе о делении космическим излучением, проведя эксперимент... в московском метро. Наркому Кагановичу написано письмо с просьбой помочь. И молодые люди со своим странным багажом прибывают в столицу с тем, чтобы на станции метро "Динамо" на глубине 32 м повторить опыты по самопроизвольному делению урана. Они целый день носились по Москве, с нетерпением ожидая ночи, когда остановится последний поезд и можно будет проводить измерения. Эффект спонтанного деления полностью повторился, хотя поток космических лучей на этой глубине ослаблен почти в 1000 раз.

"Я хочу предложить Юрию Лужкову на станции метро "Динамо" повесить табличку: "Здесь в 1940 году молодыми физиками К.А. Петржаком и Г.Н. Флеровым, работавшими под руководством И.В. Курчатова, было установлено новое явление - самопроизвольное деление урана на две части", - замечает Юрий Оганесян.

"Объяснить важному начальству научную проблему нужно не так, как правильно, а так, как ему будет понятно. Это ложь во благо".

1941 год. Георгий Флеров добровольцем уходит в армию. Ученый-физик обучается электрообслуживанию боевых самолетов в "учебке" в Йошкар-Оле. Но ядерная физика - это уже его судьба.

В конце 1941 г. он пишет письмо Сталину (и до Сталина оно доходит!) - из деления урана можно извлечь очень большую энергию. Более того, Флеров даже рисует устройство, предназначенное для этой цели: две половинки урана должны сойтись, чтобы достичь критической массы; предлагает способ, как надо это сделать... Говорят, Иосиф Виссарионович, прочитав письмо, хмыкнул себе в усы: "Вот, младший лейтенант, курсант, думает об обороноспособности, а куда же смотрят все эти академики?" Сталин понимал, что эту войну буденновскими шашками не выиграешь, это - война техники.

Флерова отзывают из армии в новую лабораторию в Москве, которая потом станет знаменитым Институтом атомной энергии, ныне - "Курчатовский институт". Георгий Николаевич был при первом взрыве советской атомной бомбы в 1949 г., собственными руками собирал ее на испытательной вышке, готовил к взрыву. В дальнейшем Г.Н. участвовал в создании реакторов по наработке плутония - и промышленных, и исследовательских.

Но все больше и больше Флерова поглощает другая задача - поиск сверхтяжелых химических элементов, трансуранов, то есть следующих за # 92 в таблице Менделеева.

К тому времени, в начале 50-х годов, на ядерных реакторах американцы стали получать все более тяжелые химические элементы - знаменитые работы Глена Сиборга. Открыт целый ряд новых элементов, до 98-го. Всем было понятно: если удастся синтезировать более тяжелый элемент, то число вторичных нейтронов у него будет больше, критическая масса - меньше, а значит, бомбу можно сделать более компактной... Появилось даже выражение - "Калифорниевая пуля" (Калифорний - 98-й элемент в таблице Менделеева, период полураспада 900 лет). Мало того, американцы синтез новых элементов пытаются провести непосредственно при воздушных ядерных взрывах. Но и здесь предел достигнут очень быстро - удалось синтезировать 100-й элемент.

Что делать дальше? Тогда родилась идея - сталкивать тяжелые ионы, а не просто добавлять в ядро по одному нейтрону. Для этого надо преодолеть силы кулоновского отталкивания, а это можно сделать, когда поток этих тяжелых ионов имеет скорость чуть меньше 0,1 скорости света. Так начинает развиваться ускорительный метод для синтеза новых элементов. Уже через 10 лет, в начале 1960-х, Оге Бор, сын Нильса Бора, на международной конференции заявил, что 40% информации в ядерной физике идет именно из физики тяжелых элементов.

В СССР эту идеологию продвигали Георгий Николаевич Флеров и Игорь Васильевич Курчатов. Флеров в то время был начальником сектора в Институте атомной энергии, которым руководил Курчатов. Затем Г.Н. становится руководителем Лаборатории ядерных реакций в только что созданном ОИЯИ. Научная компания в новом институте подобралась более чем солидная: Мещеряков, Джелепов, Векслер, Флеров, Франк, Блохинцев - это был костяк в ОИЯИ.

"Ноль можно получить и на выключенной аппаратуре".

С самого начала Флеров задает свой стиль работе ЛЯРа. С одной стороны, это креативность физтеховского подхода, а с другой - безусловная ответственность и жесткая требовательность. "Это была напряженная работа всю его жизнь, то есть у него не было в жизни момента, как мне кажется, чтобы он мог расслабиться, отдохнуть, куда-то поехать", - подчеркивает Юрий Оганесян.

"Когда к нам в лабораторию приезжали гости - нам все страшно завидовали: какой у вас директор - мягкий, добрый, - вспоминает профессор, заместитель директора по научной работе ЛЯРа Сергей Дмитриев. - Но на самом деле внутри лаборатории была абсолютная, жесточайшая централизация и людских резервов, и денег на решение основных задач. Если кто-то заболевал или у кого-то случалось несчастье - Флеров сделает все, чтобы помочь. Но если человек не обеспечил нормального проведения эксперимента, то эффект был однозначный: до свиданья, дорогой товарищ. Это называлось "переводом по собственному желанию"..."

При Флерове добрались до 108-го элемента, начали делать опыты по синтезу 110-го элемента. В знак признания этих заслуг и вклада ученых Дубны по решению Конгресса Международного союза чистой и прикладной химии 105-й элемент Таблицы Менделеева был назван "Дубнием".

В последние годы жизни Г.Н. больше всего занимал в научном плане поиск сверхтяжелых элементов в природе. По этому поводу он говорил: "Мне один раз уже природа сделала подарок - спонтанное деление урана; я не исключаю, что этот подарок не последний". И он блестяще развернул эти работы. Одна идея за другой! Американцы запустили спутник "Скайлэб" - он летал полгода - со специальной аппаратурой для поиска сверхтяжелых элементов в космических лучах. Зафиксировано 7 случаев присутствия урана в космических лучах. Флеров: "Что такое полгода? Ерунда. Метеориты - вот лаборатория! Миллионы лет". В конечном итоге в метеоритном веществе удалось зафиксировать 10 000 случаев присутствия урана.

Возможно, лучше всего стиль научного мышления Флерова иллюстрирует случай, рассказанный Юрием Оганесяном. "Мы с ним однажды оказались в Ленинграде. Пошли в Летний сад погулять. "А ну, присядьте, - говорит, - и посмотрите на Летний сад снизу!" И действительно, зеленая трава, черные стволы - очень неожиданный ракурс".

Г.Н. отлично плавал, играл в теннис по первому разряду, занимался боксом... У него дома было огромное количество книг. Прекрасно разбирался в искусстве. Однажды в качестве премии устроил своим молодым сотрудникам посещение театра-студии в Вахтанговском театре - той самой студии, которая вскоре станет легендарной труппой Театра на Таганке... Привозил молодых Высоцкого, Вознесенского в Дубну. Именно здесь, в Дубне, состоялось первое представление знаменитого любимовского спектакля на стихи Вознесенского "Антимиры"...

В 1986 г. Флерову сделали сложную операцию - заменили тазобедренный сустав на искусственный. Вопрос решался на правительственном уровне - где делать операцию: во Франции или в Германии? Г.Н. пришел в лабораторию и сказал своим коллегам: "Немцы дают 20 лет гарантии, французы - 30. Надо соглашаться на Францию". Французский хирург сказал, что вообще-то в таком возрасте (Флерову было уже за 70 лет) такую операцию уже не делают. "Но когда я увидел этого человека, я решил, что это будет большая несправедливость, если я не сделаю эту операцию, - он настолько активен, настолько видно, что я должен сделать операцию".

Умер Георгий Николаевич Флеров 19 ноября 1990 г.